БАЛЕТ «НИЗАМИ» - КАК ПОВОД ПРИЗНАТЬСЯ В ЛЮБВИ
Этот текст – своего рода признание в любви к людям, с которыми мне выпала честь работать над спектаклем «Низами»: от моего испытанного соавтора и партнера по сценической работе, невероятно талантливой Камиллы Гусейновой, и до каждого артиста нашей балетной труппы. Потому что без них, без их таланта и самоотверженного служения этому сложнейшему искусству, я не испытал бы тех мгновений счастья, которые испытывает, наверное, аждый автор на каждой премьере своего детища. Итак…
Когда меня пригласили в Азербайджанский Государственный Театр Оперы и Балета для участия в подготовке балетного спектакля «Низами» на музыку Фикрета Амирова, первое, что пришло на ум – речь идет о реставрации постановки начала девяностых, спектакля с довольно непростой, если не сказать, сложной судьбой. На самом деле, это последнее, незавершенное балетное произведение гения Фикрета Джамилевича так и не увидело сцены при жизни композитора. Дописывать партитуру доверили одному из талантливейших композиторов своего времени, соратнику Фикрета Амирова, последователю той же школы симфонизма – Мусе Мирзоеву. В своей завершенной форме, произведение было поставлено в 1991 году. Это были годы, когда вся наша культура, вся страна переживала страшное для нации время. Пылал Карабах, еще не высохли слезы матерей жертв двадцатого января, и не удивительно, что спектакль, поставленный в честь 850-летия Низами, оказался театральным действом в довольно мрачных, я бы даже сказал, очень трагичных тонах. Известно, что люди культуры обладают особой чувствительностью, они живут словно «без кожи», и их ощущение времени, эпохи, и событий в ней не может не отражаться в творчестве.
Однако директор Театра Оперы и Балета, Акиф Туранович Меликов четко указал, что работать следует по-новому, потому что новое время предлагает новые вызовы. И действительно, надо понимать, что возрождение этого спектакля на главной балетной сцене нашей страны приходится на период, когда нация празднует победу. Так и получилось - в новой драматургической и хореографической интерпретации балетный спектакль, поставленный на ту же музыку, сохранив глубокий драматизм, присущий всей амировской музыке, оказался светлым, по-настоящему праздничным, соответствующим духу и настроению нации.
У нас получилась вовсе не реставрация, но совершенное новое по своему содержанию и форме произведение на музыку, по праву считающейся классикой азербайджанской национальной культуры. Для начала скажу о том, за что отвечал лично, а именно – про либретто спектакля, который мне доверили написать.
Драматургию балетного действа, представленного зрителям на премьере двадцатого ноября сего года на сцене Азербайджанского Государственного Театра Оперы и Балета, я стремился выстроить не по мотивам, но чуть ли не по букве «Пятерицы» великого уроженца Гянджи, однако с использованием рестроспективного приема. Задача сложная, но я с самого начала рассчитывал на высочайший профессионализм Камиллы Гусейновой, с которой мы уже выпустили до сего дня целых четыре балетных спектакля. Как хореограф-постановщик, она сразу же поняла идею, и наилучшим образом воплотила ее в жизнь.
Далее я постараюсь рассказать о нашем спектакле так, как увидел его из зала, уже в качестве зрителя.
(на фото: Гюльагаси Мирзоев - Низами. Фотограф: Рустам Гасымов)
С самого начала спектакля на сцене - сам Низами в исполнении прекрасного, опытного танцовщика и артиста Гюльагаси Мирзоев образе «хрестоматийном» - зрелым, умудренным годами, и танец на сцене словно цитирует строки поэта о «соловье и розе», этих каноничных образах восточной поэзии, и вот в какой-то миг цитата переходит в его знаменитое философское вступление из «Искендернаме», где Низами говорит о грузе прожитых лет, и доносит до потомков свои мысли о том, как ценна юность в ее чистоте… И тут же зрителю представляется чудесное по своей простоте сценическое решение с уже дословной цитатой поэта из поэмы «Хосров и Ширин», на которое ссылаются практически все литературоведы в своих трудах о Низами – его строки о том, что рожден он под созвездием льва, и светом этих звезд озарена вся его жизнь.
По сути, я замыслил и передал в распоряжение хореографа, народной артистки Азербайджана, профессора хореографии, и главного хореографа Театра – Камиллы Гусейновой, материал, который она распорядилась в лучших традициях классического балетного решения: бунт против прожитых лет в строках Низами, написанный более восьми столетий назад, органично переходит в ранние годы и историю жизни самого поэта, и с первой же картиной спектакля зрителям рассказывают историю написания первого бриллианта в короне мировой поэзии – «Сокровищницу тайн».
(на фото: Аян Эйвазова - Соколица, Фаик Губатов - Шах, Анар Микаилов - молодой Низами, Эльмира Сулейманова - Пава. Фотограф: Рустам Гасымов)
По-правде говоря, изначально мне сложно было найти решение того, как можно в одной короткой картине раскрыть содержание целого литературно-философского трактата, которое представляет из себя первая поэма «Хамсе» - «Сокровищница тайн». Тем паче, что именно с него началось восхождение Низами на восточный поэтический Олимп, ведь поэма эта сразу же была оценена сельджукским правителем Музаффар Ад-Дином, за что молодой поэт был награжден рабыней Афаг, в последствии ставшей его женой и музой. Чтобы справиться с этой задачей, мы изначально отказалась от попыток «объять необъятное», и решили крупными штрихами передать саму суть основных идей о власти и гуманизме, посредством символов и условностей балетного искусства.
Правителя, очень артистично исполненного Фаиком Губатовым, сопровождают Пава, как воплощение милости, и Соколица, как символ строгости – этих двух необходимых составляющих любой власти. Первая – Пава-Милость – в исполнении нежной и мягкой в своей пластике Эльмиры Сулеймановой, защищает придворных и народ правителя, в ее ведении находятся мудрые совы, чья беседа просвещает власть имущих, это она покровительствует людям и взывает к состраданию. Соколица же, сильная, воплощение справедливой жестокости, чью партию блестяще станцевала высокотехничная Аян Эйвазова, возносится на плечах меченосцев, чтобы показать, что строгий взор правителя всегда готов покарать даже собственных вельмож за их злоупотребления. На фоне этого серьезного философского контраста очень органично смотрятся сами придворные вельможи, чей танец с комедийными элементами будто передает скрытую сатиру по отношению к ним в строках самого Низами.
(на фото: Анар Микаилов - молодой Низами, НИгяр Ибрагимова - Афаг. Фотограф: Рустам Гасымов)
Юный Низами в исполнении Анара Микаилова впечатляет. Его взаимоотношения с Аф аг, которую воплотила на сцене чудесная, изысканная Нигяр Ибрагимова, заставляют по-настоящему поверить в ту силу любви, которая возникает между поэтом и его рабыней. Именно любовь освобождает ее от рабства, и она же становится причиной последующих страданий поэта – нельзя было упустить тот факт из биографии поэта, что Афаг погибает в период его жизни, когда он завершает вторую поэму, «Хосров и Ширин». Смерть Ширин в исполнении Фатимы Халафовой хореографически решена в форме чуть синкопированной симметрии со смертью самой Афаг, при этом переживания Хосрова, очень убедительно сыгранного Эдвардом Аразовым, и Фархада, чью партию танцевал молодой, но уже очень ярко проявивший себя Сеймур Гадиев, являются отражениями переживаний самого Низами.
(на фото: Динара Ширинова - Лейли. Фотограф: Рустам Гасымов)
И именно через смерть Афаг создатели зритель выводится на трагедию «Лейли и Меджнун» - дивная, прекрасная, как пустынный цветок Лейли в исполнении Динары Шириновой предстает настоящей мечтой поэта об утерянной им любви, ее партнер Интигам Мамедов в образе Гейса, становящегося Меджнуном – будто зеркало внутреннего мира Низами, вновь предстающего перед нами уже зрелым, отягощенным грузом лет, в исполнении Гюльагаси Мирзоева. Наверное, именно поэтому финальная сцена первого акта, когда Меджнун застывает над могилой Лейли, ощущается так пронзительно остро – здесь язык балетных условностей будто пробивает свои собственные рамки, выходя на уровень драматизма реалистичного, по Станиславскому, и вовлекает в трагедию потери весь зрительский зал. Выходя на антракт после первого акта хочется сказать «Браво!» хореографу за этот великолепный кастинг в распределении партий, ведь Интигам и Динара представляют собой тот случай, когда любовь на сцене является отражением любви истинной, и они это доказали не раз в предыдущих спектаклях.
(на фото: Динара Ширинова - Лейли, Интигам Мамедов - Меджнун. Фотограф: Рустам Гасымов)
Во втором акте балет построен на сюжетах поэм «Семь красавиц» и «Искендернаме». Оба произведения – крупнейшие по форме, и содержат множество сюжетных ответвлений, что должно было невероятно усложнить задачу постановщиков. Но и здесь мы с Камиллой Гусейновой справились благодаря фокусировке на главном, и вычленив из богатейшего литературного материала основную сюжетную линию в случае с «Семи красавицами» и, наверное, самую актуальную для нашего времени и нации линию из грандиозного полотна «Искендернаме» - историю Александра и Нушабе.
(на фото: Индийская Красавица – Диляра Мехтиева, Хорезмская – Эсмер Мансумова, Византийская - Лиана Прага, Китайская – Джамиля Тагиева, Магрибская – Лиана Мирабдуллаева, Славянская - Сабина Гаджидадаш, и Персидская – Самира Мамедова, Бахрам-гур - Тимур Одушев. Фотограф: Рустам Гасымов)
Известно, что «Семь красавиц» до сего дня ставились в редакциях исключительно по мотивам поэмы Низами. Оригинальные текст и идея автора так никогда и не были воплощены на сцене до сего момента, и этот спектакль уникален тем, что в нем зритель может увидеть основную историю Бахрам-гура так, как она была описана самим Низами. Исполнителями главных партий тут выступили Тимур Одушев (Бахрам-гур), и Кямран Гурбанов (одна из ключевых фигур оригинальной поэмы, друг и советник правителя Раст-Раушан). Красавицы, которых исполнили ведущие солистки театра, в данном спектакле исполняют роли условные, которые, собственно, и были прописаны поэтом в качестве философских аллегорий на абстрактные, даже астрономические понятия.
И все равно я их перечислю, ведь это – мое признание в любви к их невероятному таланту:
Индийская Красавица – Диляра Мехтиева, Хорезмская – Эсмер Мансумова, Византийская - Лиана Прага, Китайская – Джамиля Тагиева, Магрибская – Лиана Мирабдуллаева, Славянская - Сабина Гаджидадаш, и Персидская – Самира Мамедова. Каждая из них достойна зваться не просто красавицей, но прекраснейшей артисткой самого красивого из театральных искусств – классического балета!
И если в караевских «Семи красавицах» именно женщины являются основными персонажами, то в нашем балете на первое место выведена арка развития главного персонажа самой оригинальной поэмы Низами – правителя Бахрам-гура, его взросление и формирование. Особенно ярко был реализован дуэт, вводящий зрителя в историю Бахрам-гура – его охота за онагром и встреча с драконом, которого воплотил гениальный артист и танцовщик, великолепный Самир Самедов. Построенная на классической балетной технике сцена погони за жертвой (эпизодическую партию онагра-лани безукоризненно и очень экспрессивно исполнила юная «звездочка» нашей балетной труппы Захра Танрывердиева), переходит в сцену боя Бахрам-гура с драконом, который воплощает безудержную жажду власти и новых завоеваний. И если сам поединок можно назвать хореографически очень осмысленным, отдельно следует сказать о работе с мизансценами в истории «Семи красавиц». В сцене с поединком Раст-Раушан бросает друга в одиночестве, в последствии же, когда пользуясь дружбой правителя, он учиняет бесчинства, сцена казни впечатляет поистине драматической игрой балетных артистов: тут и неверие Раст-Раушана в неизбежную кару, и нежелание Бахрам-гура казнить близкого друга, которое перевешивается долгом правителя следовать справедливому правосудию. В этой сцене и Тимур Одушев, и Кямран Гурбанов показали высокий артистизм и тонкую игру, достойную самой высокой оценки по требованиям театрального искусства.
(на фото: картина из "Искендернаме", в партии Искандера - Макар Ферштандт. Фотограф: Рустам Гасымов)
Роль Искендера – Александра Македонского в этом балете была поручена Макару Ферштандту - одному из опытнейших артистов нашего Театра, великолепно соответствующему этой партии как по своим техническим возможностям, так и артистическими данными, и соответствием образу легендарного эллина. Брутальность этого артиста в сочетании с истинным классицизмом позволили получить в результате образ не просто правителя-завоевателя, но воина и мужчины, который покоряет не только земли, но умы и сердца. Партнершей Макара стала одна из самых страстных и экспрессивных в своем танце балерин нашей труппы, ярчайшая по накалу эмоций во всех исполненных ею ранее партиях, Джамиля Керимова. Ее Нушаба настолько близка к тому образу, что описан Низами, насколько это вообще возможно – мудрость и женственность в одном лице, и при всем этом воинственность и гордость, полностью проявившиеся в батальной сцене с завоевателями-русами под предводительством военачальника, великолепно исполненного Исламом Мамедовым. Этот молодой, но уже проявивший свою многоплановость и универсальность артист по-настоящему вживается в образы, которые ему поручают, и всегда крайне серьезно относится к той составляющей театрального искусства, которая заставляет зрителя сопереживать персонажу.
(на фото: Ислам Мамедов - вождь русов, и Джамиля Керимова - Нушабе. Фотограф: Рустам Гасымов)
И конечно же, отдельно следует отметить композиционное трио, которое воплотилось на сцене с участием амазонок-воительниц – ближайших соратниц Нушабе в исполнении Нигяр Алиевой и Юлии Ферштандт. Вместе с Джамилей Керимовой они стали настоящими «воинствующими грациями», сцена их технически отточенного боя с завоевателями - словно своеобразное посвящение женщинам-героям, сражающимся за родную землю.
Финал всей композиции балетного спектакля выстроен по канонам драматургии, циклично возвращающим нас к началу истории – однако теперь, завершив труд всей своей жизни, Низами кажется обессиленным, годы и переживания будто готовы сломить его, но именно они, персонажи его произведений, детище его гениальности, его многолетнего труда, спешат к нему на помощь, поддерживают и не дают упасть, но коронуют и под светом созвездия льва возносят Книгу – «Хамсе», как венец для всей изящной словесности нашей цивилизации.
Отдельное спасибо дирижеру Эйюбу Кулиеву лично и всему нашему оркестру, а так же невероятной вокалистке нашей оперной труппы Афаг Аббасовой – благодаря вам всем музыка великого Амирова звучала в тот вечер так глубоко и проникновенно, так нежно, и так страстно, как этого и требовал наш спектакль, а чего большего можно желать?!
Этот спектакль на сегодняшний день – самое масштабное из всего, что нам с Камиллой Гусейновой довелось ставить на различных сценах, и наверное, самое ответственное. Судя по зрительской реакции, а именно он, наш зритель, и есть истинный судия для всего нашего творчества, у нас получилось. И когда я пишу – у нас, я имею в виду всех нас, тех, кто избрал балет тем самым алтарем, на котором горят наши сердца, наши души, все время отпущенной нам жизни. Вы все – художники, которые красят небо в цвета вашего таланта, вы – поэты от танца, и вы достойны самой чистой и искренней любви, которую только может испытывать театрал. Для меня было, есть и будет самой высокой честью – работать с вами!
Искренне Ваш,
Аждар Улдуз,
Баку, 24 ноября 2021 года
P.S. Фотографии со спектакля любезно предоставлены автором, фотохудожником Рустамом Гасымовым, большим другом азербайджанского балета и нашего Театра в частности, за что ему огромная благодарность.
(на фото: творческая команда и балетная труппа на финальных поклонах. Фотограф: Рустам Гасымов)